Литературная страница. Март-2015
Сказка бабушки Агафьи
Бабушка Агафья знает много историй. Она, как старуха Изергиль, много повидала, о многом может рассказать. Как-то весной, когда цвела сирень, мы сидели с ней в саду и пили ароматный чай с малиновым вареньем.
- Бабушка, а куда улетают синицы весной?
- Ясно куда, милок. Гнездиться в края родные.
- А где эти края-то родные?
- А у каждой синички свой край. Вот видел ты у нас зимой синичек в городе? Недалеко от человека гнездятся-то. А знаешь почему?
- Думаю, я это сейчас узнаю. Ты ведь мне расскажешь, бабушка?
Агафья сняла очки и, щурясь на яркое небо, начала вспоминать историю о синицином доме...
«Синица – птица вольная. Клетка ей не люба. Как бы человек не заботился о ней, все в небо рвется, все домой хочет. А дом их там, где родились, где летать научились, не только они, но и родители их, братья и сестры.
Жила в нашем городе девушка Альфия, красивая была, добрая и бескорыстная. Все ее любили и хвалили. Родители души в ней не чаяли. И хоть был за ней женихов хвост длинный, любила она одного лишь джигита Радмира.
Волен он был, конь его быстрее ветра летел, а кинжал остр. Как лучшего воина, его самым первым на войну отправили и дали погоны почетного чина. А на прощание подарил он любимой бусы из рябиновых ягод, что сделал с любовью и обещал вернуться живым.
Тосковала по нему Альфия, как снег таяла от печали. Не было от него ни весточки, ни гонца. Всего себя он войне отдал. А про Альфию позабыл совсем. Одно спасало ее от грусти: пение синиц в теплые зимние деньки.
- Синички, синички. Где мой любимый? Жив? Или мертв? Подскажите мне, птички.
Выстрел раздался где-то вдали. Птицы с криком разлетелись в разные стороны. Альфия всмотрелась вдаль и увидела там мальчишек с двустволкой.
- Прекратите! Убирайтесь прочь! Чтоб духу вашего здесь не было!
Хулиганы быстро побежали через лесную чащу в город. А девушка поспешила туда, где беспомощно кричали птенцы. Под гнездом синиц лежала мама-синица, а ничего не подозревающие дети-птенцы звали ее на помощь.
- Милые. Где же ваш отец?
Отец птенцов не прилетел ни на следующий день, ни после. Так Альфия и подкармливала птенцов сама. Они выросли очень быстро, но не улетели с другими птицами в летнее гнездовье, а остались с девушкой, которую полюбили как родную мать.
Шли месяцы, а от Радмира все также не было вестей, Альфия увядала на глазах… Вскоре она ослабла и уже не могла вставать с кровати. И синицы, видя, как убивается их защитница, улетели прочь из города.
- Вот ты ходила за этими птицами, а они тебя бросили помирать одну, - ворчала сварливая тетка Альфии. Но та ничего не говорила ей в ответ, лишь смотрела в открытое окно и ждала, что птицы вернутся домой.
Пришла осень и желтые листья кружились в хороводах, медленно опускаясь на землю. Альфия все также смотрела в окно с надеждой, что до зимы птицы прилетят.
Как-то раз осеннюю тишь разорвали топот копыт, выстрелы. Это радостные солдаты оглашали возвращение на родину. Родные бежали им навстречу, чтобы быстрее увидеть любимых. И Альфия, опираясь о стену дома, вышла на крыльцо и искала взглядом того, кого не видела уже целый год. Но его все не было и не было. И среди этого шума, радости и слез, она услышала знакомое пение ее птенцов. Уже окрепшие, сильные птицы летели к ней, а за ними на коне скакал Радмир.
- Радости этой мне, милый, не описать. Как потом рассказывал сам Радмир, в пылу схваток позабыл он о доме и о любимой. Но в одну раннюю зарю прилетели к нему три синицы, в лапках которых были бусы, что подарил он любимой своей. - Бабушка Агафья надела очки, открыла свою старую книгу и добавила: - Наши синицы - потомки тех птенцов Альфии. Вот они и тянутся к людям, а мы им столы в кормушках накрываем.
А я над этой историей серьезно задумался:
- Бабушка, а разве птенцы у синиц не летом появляются?
- Ой, сынок, похолодало что-то. Пошли в дом.
Я улыбнулся Агафье:
- Хитрая ты, бабушка.
- Какая есть, сынок, - Агафья тихонечко пошла домой.
А я в саду. И все-таки, была Альфия или нет?
Анастасия Головезникова, юнкор.
Нажия Басырова
Картошка из детства
Кипит-шумит базарный люд –
Чего тут только нет!
Вокруг картошку продают
За сколько-то монет.
Есть красная и желтая,
Есть мелкая и крупная,
А я ищу особую –
Из детства очень трудного.
Вся изнутри как снежная,
И варится рассыпчато,
А мама наша нежная,
С лицом таким улыбчивым,
Бывало, запечет ее
Среди золы горячей
И соберет нас у стола
На дружный пир ребячий.
Ах, детство, детство милое,
С картошкой, с мамой, играми –
Ах, детство, детство милое,
Куда ты нас покинуло?
На лугу
Мы на лугу пьем чай с душицей,
Нам есть о чем поговорить.
Я помню первый стог душистый –
Ты научил меня косить.
Не надо спрашивать про годы –
В моих глазах найдешь ответ
Про счастье, радости, невзгоды,
Люблю тебя я или нет.
Или на лбу моем морщинки
Ты посчитай, но все – обман.
Душа, как нежная травинка,
А жизнь – знакомая тропинка,
Что вдаль ведет нас сквозь туман.
Не обижайся…
Холодной осени рассвет.
Тебе письмо пишу.
С тобой мы встретимся иль нет -
Все высказать спешу.
Я знаю: любишь ты меня,
Не надо слез скрывать.
Сгоришь как в пламени огня -
Зачем всю жизнь страдать?
Обид и зла я не держу,
Ты самый лучший друг,
Твоею дружбой дорожу,
Хочу спасти от мук.
О встречах больше не проси,
Забудь меня скорей,
Я не люблю тебя, прости -
Другой в душе моей.
Я дождусь...
Унесла с души тревогу
Белоснежная зима,
Выбегаю на дорогу,
Жду тебя, любовь-весна.
От снежинок на ресницах
Нет слезинок и следа.
На счастливой тройке-птице
Принесет тебя судьба.
Опоздала?
Мне кажется, я в жизни опоздала,
И песни поздно родились в душе,
Как мир прекрасен – не замечала,
Я опоздала и в любви к тебе.
Дождинок не заметила сиянья,
И листья распустились без меня,
И струйки родников с журчаньем
Умчались, будто молодость моя.
А может, нет? А может, я успею
Налюбоваться этой красотой?
И может, в жизни я еще успею
Согреть кого-то песней и душой?
И эта капля искренней надежды
Ведет меня по жизни в дальний путь.
Мечты о счастье, заплутавшем где-то
Мне до рассвета не дают уснуть.
Перевод М. Газетдиновой.
Василий Майшаев, с. Вояды
Лебеди на пруду
Как-то раз под утро, только рассвело,
Новость приятная обошла село:
Облюбовали лебеди наш широкий пруд,
И до глубокой осени они здесь поживут.
Сельчане любовались, стояли у реки,
И покой лебедушек тихо берегли.
Говорили: «Эдак, чудные дела!
Такое никто не видел из нашего села!»
Все были довольны – чудо да и раз,
Чтоб живые лебеди жили здесь, у нас.
Пролетело лето – осень на дворе
Плавают лебедушки в ледяной воде…
Настало уже время птицам улетать,
Кажется, не хочется им нас покидать.
Чем же так понравился наш заросший пруд?
Может, люди добрые проживают тут?
…Улетели лебеди – так заведено,
Надеемся, они вернутся все равно.
Пусть белые лебеди плавают в прудах,
Счастье светится у людей в глазах.
Я порою думаю, это ли не рай?
Пусть же лебеди радуют наш край!
Ширин Ефремова
Измучила вконец бессонница,
Поселилась в доме бессовестно.
Беспардонно проникает в душу,
Ворошит воспоминаний кучу.
Как хочется вкусить ночи покой,
С зарею вместе радостно проснуться.
...Бессонницы бессовестной рука
Сну к ресницам не дает коснуться.
***
Алый цвет разлился на закате,
Засыпая, шуршат тополя.
Лунный лик повис над горизонтом,
Маревом подернуты поля.
Потом ночь без сна и без покоя,
Мюссе* на обшарпанной кошме.
Старый немец – житель Казахстана
Сено перевозит на осле.
***
Стихи мои, я вас люблю,
Крепко к сердцу прижимаю.
Как молитву повторяя,
Растекаясь, сладко таю.
От глаз бесстыжих, злых и лживых
Я вас грудью закрываю.
Почему-то отпускаю.
И, жалея, после каюсь.
*Мюссе – французский поэт, драматург и прозаик.
См. также:
